Профессор Филатов В.П., посвятивший более двадцати лет своей жизни кропотливой работе по подготовке и разработке операции по пересадке роговицы с использованием донорского материала, может, как не многие собравшиеся на это историческое заседание, понимал, что успех в проведении этой блистательной операции, которая вернула и будет возвращать счастье видеть мир многим и многим тысячам людей – это не только результат его работы и бессонных размышлений и поисков. Это результат героических трудов подготовительной работы многих выдающихся врачей, которые учили и воспитывали его еще студента, открывая ему новые и новые горизонты своим умом, знанием и благородством. Анатомию он изучал у проф. Д.Н. Зернова, физиологию — у великого И.М. Сеченова, внутренние болезни — у легендарных профессоров Г.А. Захарьина и А.А. Остроумова, офтальмологию — у своего незабвенного учителя профессора А.А. Крюкова. Они были не только блистательными и великими врачами, учеными, но и главное – учителями, умевшим отдавать свои знания и силы своим ученикам. Филатов как врач и исследователь был выпестован этой плеядой российских ученых. Научная среда Московского университета сформировала исследователя широких общебиологических подходов в медицине. И с какой бы клинической проблемой не сталкивался В.П. Филатов, усматривается ее системное комплексное решение.
Традиционный для российской медицины биологический подход позволил будущему академику в своих изысканиях выйти далеко за границы офтальмологии. Клинические и лабораторные наблюдения над судьбой пересаженной консервированной роговицы повлекли за собой ряд важных исследований, посвященных биологии изолированных переживающих тканей. Они свидетельствовали о том, что после изъятия из организма, при отсутствии притока извне питательных веществ и при пониженной температуре, необратимые изменения наступают не сразу. Какие-то сложные механизмы, поддерживающие жизнь, продолжают действовать. В переживающей ткани происходит накопление активных веществ, обладающих целебными свойствами. Эти наблюдения положили начало новому направлению в лечебной медицине — тканевой терапии с ее биогенными стимуляторами.
В 1933 г. в журнале «Вестник офтальмологии» В.П. Филатов публикует статью «Несколько соображений по поводу пересадки роговицы», в которой были приведены два случая успешной лечебной пересадки роговицы. Сам академик В.П. Филатов определил значение публикации и выступление в на собрании Общества офтальмологов Москвы как начало тканевой терапии.
Доклад академика Филатова, который исторически зафиксировал рождение тканевой терапии как направление в развитии медицины, слушал молодой врач Т.И. Ерошевский. Это событие перевернуло всю его жизнь. В своих воспоминаниях член-корреспондент АМН СССР Т.И. Ерошевский писал: «Доклад его был награжден бурной овацией аудитории. Владимир Петрович был незаурядным оратором. Помню, как каждое его слово врезалось нам в память. Его речь не была спокойным журчащим ручейком. Она была пронизана творческими дерзаниями, отражала призыв к борьбе со слепотой. Он говорил об успехах, которые дает пересадка роговицы, но он также предупреждал, что могут постигнуть неудачи, разочарования, которые подстерегают каждого офтальмолога.
Дерзать и настойчиво думать в заданном направлении — красной нитью проходило через его выступление».
Позднее, будучи ближе знакомым с академиком Филатовым, Ерошевскому довелось читать его ненапечатанные мемуары. Это интересная и поучительная рукопись Владимира Петровича. В ней академик спрашивает себя, зачем начал все это писать и отвечает: «Я полагаю, что мои ученики, узнавшие мои мечты и думы, связанные с проблемой пересадки роговицы, ознакомились с радостями и разочарованиями, с препятствиями и условиями, помогавшими мне, увидят, что пересадка роговицы прошла довольно тернистый путь, который мне приходилось расчищать с большим напряжением воли и мысли. Описание моего пути научит всех молодых последователей настойчивости, а описание моих неудач и ошибок избавит их от ложного и вредного представления о том, что достижения в области пересадки роговицы рождались в моей голове сами собой, как спелые плоды.
Рождение идеи — явление яркое, нередко подобное вспышке света, но этой вспышке предшествует, как правило, длительное многократное напряжение мысли, интеллекта и внимания, в результате чего создается эмоциональное поле, на котором и возникает новая идея, догадка».
И до конца жизни великий ученый был благодарен всем, кто помогал ему и кого он считал частью общего большого дела - тканевой терапии. Так, выступая на юбилейной научной конференции, посвященной 80-летию со дня его рождения, академик В.П. Филатов сказал дословно следующее: «Очень дорога мне память замечательного химика, академика И.Д. Зеленского, академика Н.Д. Стражеско и академика Н.Н. Насонова. Они поддерживали Тем не менее, метод тканевой терапии, открытый академиком Филатовым, и его наиболее эффективная часть - плацентарная терапия - не только предмет обсуждения на симпозиумах, съездах, конференциях врачей в Германии, Италии, Бельгии, Польше, Венгрии, Китае и Японии и других странах. Он находит самое широкое применение в различных областях медицины: терапии, хирургии, урологии, гинекологии, невропатологии, педиатрии, онкологии, ветеринарии во многих странах мира, даже в Саудовской Аравии.
Надо отметить, что тканевая терапия активно развивалась при жизни академика Филатова В.П.; была утверждена как новый биологический принцип лечения в медицине еще в 1938 году. Широко использовалась в госпиталях во время Великой Отечественной войны. Широко популяризировалась через массовые брошюры и издания общества «Знание». В 1951 году был издан Приказ № 100 Министерства здравоохранения СССР о повсеместном внедрении во всех лечебно-профилактические учреждениях Союза ССР. Эта короткая фраза говорит о многом, и прежде всего о том, что идея тканевой терапии при несомненном авторстве В.П. Филатова могла зародиться и развиться только в едином научном пространстве, которое в этнокультурном значении определяется как русский мир.
